Хатидже и Абдуллах стояли рядом на коврике. Девочка подняла руки и произнесла: «Аллаху Акбар!». Братишка, искоса поглядывая на нее, чтобы ничего не пропустить, точно так же поднял руки до уровня плеч и старательно повторил: «Аллаху Акбар!». Молитва началась.

Сестра, сложив руки на груди, шепотом читала суру из Корана. Абдуллах тоже обхватил левую ручку правой и стоял, прислушиваясь к знакомым словам:

«А‘узу би-льЛяхи мин аш-шайтани-р-раджим.
Бисми-льЛяхи-р-Рахмани-р-Рахим.
Альхамду ли-льЛяхи Раббиль-‘алямин,
Ар-Рахмани-р-Рахим, Малики яуми-д-дин.
Ийяка на‘буду ва ийяка настаин.
Игдина-с-сырат аль-мустакым,
Сырат аль-лязина анамта ‘аляйхим,
Гайри-ль-магдуби ‘аляйхим
ва ляддаллин.
Амин».

Не прошло и минуты, как маленький мальчик представил себя имамом в Великой Священной Мечети, а потом вдруг вспомнил про мяч, который он гонял вчера с отцом, и про любимые карандаши. Словом, фантазия и мысли о любимом не давали ему покоя.

Хатидже тем временем прочитала еще одну суру и, произнеся «Аллаху Акбар», нагнулась в поясном поклоне. Малыш сразу же вернулся мыслями к молитве и в точности повторил ее движение, упираясь ладошками в прямые коленки. При этом он приговаривал вслед за сестрой:

«Субхана раббия-ль-‘азым, субхана раббия-ль-‘азым, субхана раббия-ль-‘азым» (что означает «Слава Господу моему Величайшему»).

Ему захотелось потрогать рисунок на коврике, но тут Хатидже сказала: «Сами‘а-Ллаху ли ман хамидах» («Слышит Аллах того, кто славит Его»), и выпрямилась, ну а братишка поспешил за ней, приподымаясь на носочки, чтобы потереть головой плечо сестрички. Тем самым, наверное, он хотел дать ей понять, что он уже «бо-ольшой» мальчик.

«Раббана ва ляка-ль-хамд» («Господь наш, Тебе принадлежит вся слава»), – услышал он шепот сестры. И тут же снова прозвучало: «Аллаху Акбар», и девочка тихо опустилась в суджуд (земной поклон). Абдуллах не хотел отставать и бухнулся рядом, громко стукнув коленками и лобиком об пол.

«Субхана раббия-ль-а‘ля, субхана раббия-ль-‘аля, субхана раббия-ль-‘аля», – шептали дети.

Хатидже произнесла: «Аллаху Акбар», и села на пяточки, повернув носки ног вправо, а братишка ловко подвернул под себя левую ножку, а правую поставил на носочек, как это делал отец во время молитвы. После небольшой паузы Хатидже вновь сказала: «Аллаху акбар», и опять совершила земной поклон, а ее любимый братишка теперь уже осторожно последовал ее примеру. Они снова повторяли:

«Субхана раббия-ль-а‘ля», что означает «слава Господу моему Высочайшему».

«Аллаху Акбар» – начался второй ракят, который мало чем отличался от первого, разве что тем, что Абдуллах начал потихоньку раскачиваться с пяток на носки. Он поглядел снизу на сестру и, заметив, насколько серьезным было ее лицо, перестал качаться и сделал важный вид. Он старался повторять все движения и слова, но когда после второго земного поклона они остались сидеть и Хатидже начала читать аттахийят, он уже не успевал за ней и просто слушал:

«Ат-тахиййату ли-Лляхи ва-с-салявату ва-т-таййибат. Ас-саляму ‘аляйка аййуха-н-набиййу ва рахмату-Ллахи ва баракатух. Ас-саляму ‘аляйна ва ‘аля ‘ибади-Лляхи-с-салихин» (Приветствия Аллаху, мольбы и благое. Мир тебе, о Пророк, и милость Аллаха, и Его благодать. Мир нам и праведным рабам Аллаха).

А когда он услышал знакомые слова шахады: «Ашхаду алля иляха илля-Ллах ва ашхаду анна Мухаммадан ‘абдуху ва расулюх» (Свидетельствую, что нет божества, кроме Аллаха, и что Мухаммад – Его раб и Посланник),– то повторил их тихонько вслед за сестрой, подняв и опустив при этом указательный пальчик правой руки.

«Аллаху Акбар» – начался третий ракят. Он прошел быстро, потому что теперь Хатидже прочитала только одну суру, «Аль-Фатиху», и Абдуллах уже сам произносил знакомые слова. Правда, порой он немного торопился и делал движения раньше сестры, и тогда она легонько останавливала его рукой.

Четвертый ракят был таким же, как и второй, то есть после земных поклонов дети остались сидеть, и малыш снова внимательно слушал сестричку. После шахады она произнесла еще несколько фраз:

«Аллахумма, салли ‘аля Мухаммадин ва ‘аля али Мухаммадин, кя-ма саляйта ‘аля Ибрахима, ва ‘аля али Ибрахима! Ва барик ‘аля Мухаммадин ва ‘аля али Мухаммадин, кя-ма баракта ‘аля Ибрахима ва ‘аля али Ибрахима филь-‘алямина, инна-кя Хамидун, Маджид!» (О Аллах, благослови Мухаммада и род Мухаммада – так же, как Ты благословил Ибрахима и род Ибрахима. И ниспошли благодать на Мухаммада и род Мухаммада – так же, как Ты ниспослал благодать на Ибрахима и род Ибрахима во всех мирах. Воистину, Ты достохвален и исполнен славы)

Хатидже повернула голову вправо и произнесла:«Ассаляму алейкум ва рахматуллах!», потом повернула голову влево и повторила пожелание мира. Братишка тоже быстренько дал салям в обе стороны и взглядом победителя посмотрел на сестру:

«Видишь, я всю молитву сделал!»

«Маша Аллах! – Хатидже поцеловала братика в голову и обняла его. – А теперь сделаем дуа: попроси Аллаха, о чем ты хочешь».

Девочка повернула руки ладошками вверх, склонила головку и стала что-то шептать. Малыш задумался на минутку, а потом тихонько сказал:

«Аллах! Я Тебя люблю! Я хочу поскорее вырасти большим, как отец, и читать Коран, и стоять впереди, а все будут за мной молиться…»

Когда день закончился и дети уже лежали в своих кроватках, маленький Абудик сказал засыпающей сестре:

«А завтра я буду имамом, я же мужчина!»

Хатидже улыбнулась:

«Ин ша Аллах»…

газета «Арраид», №08-09(91), 2006 г.